— Надевайте.
Чонгук с Тэхеном не смотрят на одежду, что Юми кинула перед ними. Им плевать, что за передачу крутят по телеку, о чем вообще они только что говорили друг с другом, развалившись на кровати, и, кажется, они даже не услышали, что Юми только что сказала.
В принципе, она ожидала, что они отключатся на несколько минут, но она не думала, что они настолько будут впечатлены.
Юми редко носила платья, хотя безумно их любила. Когда она жила с отцом, то её гардероб, по большей части, состоял из нарядов, предназначенных для важных мероприятий, закрытых вечеринок, торжественных ужинов и деловых встреч. Хоть папа и желал лучшего для своей дочери, но он не стеснялся брать её с собой в качестве трофея: чтобы все видели, насколько его ребенок обеспечен, красив и утончен.
С Чонгуком и Тэхеном всё было несколько иначе.
Они видели в ней не приз и не вещь, но женщину, в облике которой рождалось нечто гораздо сильнее, чем простая жажда обладания.
Короткое, бордовое платье, обтягивающее в районе талии, но расклешенное книзу мягкими волнами, оголяло плечи и подчеркивало плавность фигуры Юми. Тонкая ткань ложилась на её изгибы, как вторая кожа, а глубокий цвет – густой, как вино – делал её образ зрелым и притягательным.
Черные капроновые колготки и строгая сумочка на ремешке добавляли романтичности в её образ. Распущенные волосы спадали на лицо и плечи, вечерний макияж, непривычный для Юми, придавал ей легкой дерзости. Скрестив руки на груди, она с трудом сдерживала ухмылку, наблюдая за своими телохранителями, которые еще чуть-чуть и пустили бы слюни.
Тяжело вздохнув, она щелкает пальцами в воздухе, возвращая их пожирающие взгляды со своего тела к лицу.
— Вы меня слышите?
— Да? — хрипит Чонгук.
— А? — хмурится Тэхен.
Только не смеяться, только бы не засмеяться.
— Я, конечно, очень рада, что вам так нравится моё новое платье, но вы ничего не получите, пока не оденетесь и не сходите со мной… кое-куда, — чуть подняв носик, заявляет Юми.
— Куда? — спрашивает Чонгук, пока Тэхен продолжает пожирать Принцессу глазами.
— Не скажу. Одевайтесь.
— Что за секреты, Ю? — недовольно произносит Чонгук, встает с кровати и хватает одежду, рассматривая. — И когда ты успела купить нам костюмы?
— Жду внизу. Тэхен!
— М?
— Одевайся! И прикрой свой стояк!
— Слишком много запросов, Принцесса…
Юми закатывает глаза, надевает черные туфли на небольшом каблуке и выходит из номера, не забыв прихватить свою ключ-карту. Спускаясь в лифте, принюхивается к кисти, куда она нанесла духи с нотками жасмина. Не забывает еще раз проверить себя в зеркале, поправить волосы и сравнить ровность нарисованных стрелок. Выскочив на улицу, Юми понимает, что она уже довольно давно не носила каблуков, хотя раньше отец только и делал, что заставлял ходить на высоких шпильках.
Достав телефон из сумочки, открывает письмо о брони столика, чтобы проверить время и адрес. Затем гуглит пробки, прикидывает, сколько займет поездка на такси. Наличка, карты, помада, таблетки. Ничего не забыла, кроме, разве что, своих телохранителей, которые вряд ли же сильно задержатся?
Но Юми как-то подзабыла, что они уже не переодеваются со скоростью натренированных солдат, но с ленивой неторопливостью людей, которых жизнь успела приучить к комфорту. Не то, чтобы они опаздывают, но чем дольше она их ждет, тем чаще проверяет время у себя на телефоне.
Уши улавливают знакомое бормотание, и когда Юми оборачивается, то замирает примерно с тем же шоком и с теми же слюнями, с какими телохранители глазели на неё буквально несколько минут назад.
Всё-таки, она не прогадала с выбором.
Чонгуку шли костюмы хотя бы потому, что они подчеркивали не просто его подтянутую фигуру, стройную талию и длинные ноги, но и величественное спокойствие в его взгляде и ровной осанке. Черная рубашка, заправленная в однотонные брюки, темно-синий пиджак в клетку вместе с аккуратно завязанным галстуком сделали из Чонгука не киллера и не повара, но мужчину, на которого оборачивались прохожие. Он чувствовал себя уверено, выглядел свежо и необычно, чем не мог не очаровывать.
Тэхена же костюмы сковывали, поэтому Юми подобрала для него образ проще, но не менее привлекательней. Вместо рубашки и пиджака – плотно облегающий лонгслив темно-синего цвета, делающий акцент на его мышцах и спине. Широкие, серые брюки свободнее, чем у Чонгука, от чего карманы вместительнее. Наспех уложенные пряди, сережка в ухе и жвачка, которую Тэхен звонко лопает, тем самым возвращая Юми обратно на землю.
Они подходят почти вплотную, постукивая черными туфлями по тротуару. Древесный и морской одеколоны смешиваются с жасминовым ароматом духов Юми, создавая приятный, гармоничный букет.
Их разговор моментально прерывается, когда взгляды вновь цепляются за бордовое платье и за открытые ножки, окутанные в капроновые колготки.
Им настолько сильно нравится, что они не замечают очевидную жажду Юми?
— Дальше что? — фыркает Тэхен, пытаясь отвлечь себя от созерцания. — Отвезешь нас на бал?
— Почти, — улыбается Юми и подтверждает поездку. — Я уже вызвала такси.
— Когда ты купила платье? — хмурится Чонгук, засунув ладони в карманы брюк.
— Ты сама его выбирала? — щурится Тэхен.
— Почему ты ничего нам не сказала?
— Почему ты ни разу нам его не показала?
Юми полностью игнорирует телохранителей, поворачиваясь к ним спиной и лицом к дороге, высматривая черное рено, который вот-вот должен подъехать. Позади слышит недовольное ворчание, упреки и даже обиженные вздохи.
Как долго они будут возмущаться? До тех пор, пока не сорвут с Юми платье?
Но у неё нет цели соблазнить и не дать. У неё цель сделать вечер особенным не только постелью.
Когда подъезжает такси, Юми целенаправленно садится вперед в то время, как раздраженные Тэхен с Чонгуком садятся сзади. По дороге к ресторану она ни разу не обернулась к ним, но лишь просила водителя сделать радио погромче.
На самом деле, интересно, как долго они могут терпеть её выходки? Юми никогда не наглела, вела себя воспитано и сдержанно с рождения. Несмотря на большое количество слуг, отец был строг, ограничивая и приучая к галантной скромности. Живя под одной крышей с Чонгуком и Тэхеном ничего особо не изменилось. По крайней мере, она ни разу не доводила их до ручки.
Хм.
Перед глазами мелькает подвал, удары, крики.
Юми всё еще не знает, какого это – встретиться лицом к лицу с разъяренными телохранителями.
Может, лучше и не стоит.
Вряд ли они будут резать её на куски или бить молотом по коленным чашечкам. Юми вынуждена умолять, чтобы кто-то из них хоть раз её шлепнул. О какой ярости может идти речь, если ни Тэхен, ни Чонгук ни разу даже не повышали на неё голос?
Но это ведь и к лучшему, так?
Значит, что они очень её любят… так?
Юми тяжело вздыхает, нервно прочищает горло и отстегивает ремень безопасности, когда они подъезжают к указанному адресу. Заплатив за поездку наличными, хочет выйти, но телохранители оказываются быстрее: Чонгук открывает ей дверь, Тэхен подает руку.
Смирились?
Ресторан выглядел намного презентабельнее, чем на картинках в гугл картах. Минималистичный фасад, панорамные окна, над входом – лаконичная вывеска с изящными иероглифами, подсвеченная теплым золотым светом. Перед дверьми – небольшой сад в азиатском стиле: карликовые сосны, камни, фонари и бамбук в декоративных кадках*.
Как только Юми переступила порог, то почувствовала знакомый запах жасминового чая, имбиря и цитруса. На секунду она вновь ощутила себя в Корее, в роскошных ресторанах, куда они ездили с отцом ужинать. Те же деревянные балки, подвесные фонари из рисовой бумаги, мягкий рассеянный свет.
Столы накрыты идеально выглаженными белыми скатертями. Всё было занято. Люди ели из черной и золотой посуды, пили из фарфоровых чаш и брали еду деревянными палочками. В центре зала – аквариум с карпами кои и стеклянный пол, под которым виднеется имитация водного потока с подсветкой. Легкая, инструментальная музыка, где Юми тут же различила хэгыма*, кото* и флейту шякухачи*.
У входа стояла администратор – китаянка по национальности, но прекрасно владеющая английским, корейским и японским языками. Узнав в Юми ту самую гостью, которая не раз подтверждала бронирование, она мило улыбнулась, поклонилась и ладонью указала в сторону второго этажа, попросив следовать за ней.
Тэхен с Чонгуком затихли и молча шли за Юми, не рискуя задать вопросов. Они ничего не говорили и выглядели до комичного напряженными, словно для них устроили не сюрприз, а засаду. Когда они сели друг напротив друга, то вопросительно рассматривали стол, вид на вечерний город и только потом хмуро глядели на Юми, которая благодарила администратора.
Может, разыграть их и сказать, что всё это время она шпионила за ними и работала на Адама?
— Что всё это значит? — первым подает голос Чонгук, неотрывно наблюдая за тем, как Юми вешает сумочку на спинку стула и подпирает голову руками.
— М-м-м… подождем шампанское.
— Да, подождем шампанское, — щурится Тэхен, барабаня пальцами по столу.
Только бы не испортить сюрприз. Всё-таки, она так долго планировала, продумывала, скрывалась и копила. Юми не хочет, чтобы они до конца вечера сидели, как на иголках, ожидая выстрела или ножа с ближайшего угла, но хочет, чтобы они расслабились и насладились отдыхом, вкусной едой и уютом.
Не замечает, как им приносят шампанское. Юми даже не смотрит на бокалы, но смотрит на Чонгука с Тэхеном, которые вежливо кивают официанту. Оказывается, она довольно сильно нервничает: обнимает бокал ладонями, часто моргает и не знает, что сказать. Юми надеется, что со стороны она не выглядит глупой или до абсурдного странной.
Позже, им приносят ошибори*, но никто к ним не тянется. Телохранители терпеливо ждут объяснений, но вместо сухих ответов на их немые вопросы, Юми решает больше не мучить ни себя, ни Тэхена с Чонгуком.
Почему она ощущает себя настолько неловкой?
Наверняка, она покраснела.
— Я не готовила речь… как-то не подумала над этим, но мне и не нужна особенная речь с вами, да? — улыбаясь, говорит Юми, пытаясь не выдать волнение. — Сегодня… кхм, сегодня три года, как мы переехали в Эльмау. Да. Целых три года, представляете? Три года, как мы начали что-то новое, как мы начали что-то… вместе, — Юми сглатывает, шумно выдыхает, грея ладонями пузырчатое шампанское. — Я хотела сделать что-то особенное, хотела отпраздновать. Мы же почти ничего не празднуем, — она с грустью вздыхает, вспоминая, сколько всего они пропустили, как они отмечали фиктивные Дни Рождения, но уже давно не возвращались к настоящим. — Никаких дат, когда мы встретились, когда вы похитили меня, когда мы…
— Для тебя это важно?
Юми вздрагивает, поднимая взгляд на Тэхена. Признаться, она еще никогда не видела его настолько серьёзным.
— Немного.
Телохранители переглядываются.
— Мы помним, Принцесса.
Юми хмурится.
— О том, что сегодня три года, — улыбается Чонгук.
— Помните? Тогда почему вы так удивля-…
— Ой, у тебя что-то в бокале, — указывая пальцем на дно, озабоченно подмечает Тэхен.
Юми опускает взгляд. Среди пузырьков пытается рассмотреть что-то круглое и…
Что?
— У меня тоже что-то валяется, — подмечает Чонгук. — Тэхен?
— Да-да, у меня тоже какая-то хрень. Ну, что поделать. Надо выпить, чтобы узнать.
— Верно. Ю? Выпьем?
— Д-да. Выпьем, — растерянно отвечает, на секунду потеряв нить разговора.
Как-то всё резко пошло не по плану.
— За нас! — восклицает Тэхен, подносит бокал, и когда они втроем чокаются, Юми видит, как на дне их бокалов тоже что-то блестит.
Аккуратно опрокинув в себя шампанское, ощущает легкий, но и в то же время тяжелый метал на языке. Недолго думая, выплевывает себе на раскрытую ладонь и с шоком рассматривает слегка волнистое, небольшое, широкое…
— Кольцо? — не своим голосом шепчет, поднимая взгляд на Тэхена с Чонгуком, у которых в руках лежали идентичные украшения.
Но они ничего не отвечают. Опускают пустые бокалы, кладут кольца на середину стола и смотрят на Юми, которая повторяет всё то же самое. То, что достал Тэхен – массивное, строгое, с прямыми гранями и мягкими переходами. То, что положил Чонгук – ритмичное, классическое, с напоминающим античный греческий меандр орнаментом.
В сравнении с двумя другими, колечко Юми заметно меньше.
— Не перепутали, да? — задумчиво уточняет Тэхен.
— Нет. Я им четко сказал, какое кому и…
— Что происходит? — спрашивает Юми, смотря то на одного телохранителя, то на другого. — Что это такое?
Конечно, она знает ответ. Она не слепая и не глупая. Но, черт возьми, она не была готова, от чего наружу рвутся смешанные чувства, которых она, если честно, не может понять. Напуганная ли она? Переполнена ли необъяснимой надеждой? Смущенная или радостная? Паникующая или встревоженная?
Но её красные щеки и учащенное дыхание умиляют телохранителей.
— Не ты одна умеешь хранить секреты, — ухмыляется Тэхен. — Хотя, если честно, то ты нихрена не умеешь их хранить. И пароль у тебя, как у ребенка. Четыре единицы, серьезно?
Юми раскрывает рот от шока.
— Ты лазил ко мне в телефон?!
— Ой, — Тэхен прикрывает рот ладонью, но затем указывает на своего напарника в обвинительном жесте. — Это он придумал!
— Вообще-то, это ты сказал, что что-то Принцесса подозрительно себя ведет, — кривится Чонгук. — Изменяет нам.
— Ты подумал, что я вам изменяю?! — возмущенно вскрикивает Юми, с нескрываемой яростью смотря на поднявшего в воздух руки Тэхена.
— Сначала, я так подумал. Да. Каюсь.
— Как тебе не стыдно?! — шипит Юми, жалея, что не может кинуть в него ни горячее полотенце, ни пустой бокал от шампанского. — Как ты вообще посмел такое подумать?!
— Погоди-погоди. Не кричи, — ласково просит Тэхен, пытаясь успокоить Принцессу. — Я же сказал, что «сначала». Потом понял, что это невозможно, — он самодовольно ухмыляется и жмет плечами. — Мы с Чонгуком слишком ахуенные, чтобы нам изменять.
— Мг, — фыркает Чонгук, откидываясь на спинку стула. — Поэтому ты паниковал и начал смотреть блоги о том, как понять, что ваши отношения обречены.
Юми распахивает глаза, вновь изумленно открывает рот и с осуждением смотрит на неожиданно покрасневшего Тэхена.
— Неправда, — прочистив горло, тихо бормочет телохранитель. — Чонгук нервничал больше.
— Я вообще не нервничал. Я знал, что Ю бы так не поступила. Но, я подумал, что у тебя неприятности, о которых ты нам не хочешь рассказывать, — хмурится Чонгук, смотря на Юми.
— Вот! — щелкает пальцами Тэхен. — Да! Ты постоянно торчала у себя телефоне, ныкалась. Но, на будущее – хотя бы придумай пароль посложнее. Тебя взломать – нехер делать.
— Тэхен!
— Что? Ты чего кричишь на меня?! Я же сказал, это он придумал, — скрестив руки на груди, обиженно заявляет Тэхен.
Чонгук выразительно закатывает глаза.
— В общем. Тэхен увидел у тебя переписку с администратором, потом зашел в твою историю поиска, чтобы найти ресторан. Так получилось, что мы… — Чонгук запинается и прочищает горло прежде, чем продолжить. — Мы тоже планировали кое-что на сегодняшнюю дату.
— Уже около года, — кривит губами Тэхен.
Гнев Юми испаряется, замещая злость трепетным смятением и легким замешательством.
— Что… планировали? — тихо уточняет, смотря то на одного телохранителя, то на другого.
Тэхен с Чонгуком обмениваются взглядами.
— Уже неважно, Принцесса.
— Нет, важно! — требует Юми.
Они всё еще молчат, смотря на кольца. Чонгук задумчиво хмурится, пока Тэхен щурится, подпирая голову рукой. Они не казались в той же степени суетливыми и взволнованными, что и Юми. Но что-то их останавливало, что-то невидимое держало их обоих на месте. В их взглядах была радость, но также что-то, схожее с тяжестью воспоминаний и желанием не терять возможность сделать их подарок не менее особенным, чем сюрприз Юми.
— Мы решили, что лучше всего будет совместить нашу задумку, — говорит Чонгук, кивая на кольца, и затем обводит ладонью ресторан, — с твоей. Два дня назад, я заехал сюда, чтобы отдать кольца, объяснить, какое кому нужно кинуть в бокал. Также, я выбрал твоё любимое шампанское, а потом вернулся домой.
— Помнишь, когда я десерты попросил? — улыбается Тэхен. — Я не хотел тогда десерта.
— Но ты съел, — ухмыляется Чонгук. — Еще и половину моего сожрал.
— Так ты не доел.
— Я себе оставил на потом.
— В нашей семье “на потом” ничего не оставляют.
— Подождите, Вы… так, — выдыхает Юми, утыкаясь лицом в ладони и пытаясь привести творящийся в голове хаос в более-менее ясный порядок. — О, Боже. Я забываю, с кем я, блин, живу. От вас хоть что-то можно утаить?
— Нет, ну, можно, — кивает Тэхен, — только если очень сильно постараться.
— Но мы не залазим к тебе в телефон, — мягко говорит Чонгук. — Ты… ты просто была не такой, как обычно. Мы переживали.
— Да я бы никогда не… не скрыла ничего от вас… такого, — тяжело вздыхает Юми, убирает ладони от лица и смотрит на кольца.
Не то, чтобы она на них злится. По правде говоря, она вообще не испытывает к ним чего-либо, помимо безграничного тепла, мягкой благодарности и трепетного смущения. Кольца ведь не просто так дарят? К тому же, они выглядят необычно – не золото и не серебро, но материал красивый, гладкий, крепкий.
— Они прелестные, — тихо говорит Юми.
— Нравятся? — ухмыляется Тэхен и двигается ближе, опуская руки на стол. — Из наших жетонов.
— Жетонов?
— Моего, который я получил, когда работал в спецназе, и Чонгука, который он получил перед своим первым заданием.
Юми помнит, что когда-то видела на их шеях жетоны, где указаны фамилия, имя, группа крови, дата рождения. Когда они работали на её отца, то они часто прятали их под жилетами или одеждой, но практически не носили в доме.
— Вы их… переплавили?
— Угу, — подтверждает Тэхен. — Я еще добавил свой армейский нож.
— А я – гильзу от пули. Думал целую пулю, но тогда бы не получился хороший сплав.
— Немного еще титана, чтобы не ржавело.
— Для прочности, — кивает Чонгук.
Юми не знает, что сказать. Они часто вынуждали её щеки краснеть, а сердце биться с частотой влюбленной до одури девушки. Но сегодня всё ощущалось несколько иначе. Не игривость, но безмерная нежность; не страсть, но мягкое притяжение.
Юми охватывало сладкое предчувствие, которая она боялась спутать с ложной иллюзией.
— Вы планировали это целый год?
— Не это, — мотает головой Тэхен и тянется ладонью к пальцами Юми.
— Помимо колец, мы раздумывали над кое-чем другим, — тихо отвечает Чонгук и осторожно берет её за свободную руку. — Ю…
— Принцесса.
— Что? — сглатывая, спрашивает Юми, нервно поглядывая то на одного телохранителя, то на другого. — Вы меня пугаете. Вы же не собираетесь ни на какую миссию или…
Они смеются.
— Нет-нет, — улыбается Чонгук. — Мы с этим покончили.
— Но вы так говорите, словно…
— …мы хотим сделать тебе предложение? — ухмыляется Тэхен.
Что?
ЧТО?!
Она же сейчас не ослышалась?!
Это ведь не шутка? Но они редко шутят. Тэхен может подколоть, Чонгук может поиздеваться, но они никогда бы не шутили, используя настолько важную и, в какой-то степени, опасную идею, как, блять, женитьба.
Они могут взламывать телефоны, но они не могут залазить к ней в голову.
…да?
Юми уже ничего не знает наверняка.
Заметив оцепенение в Ю, Чонгук тихо хихикает. Ощутив шок Принцессы, Тэхен напыщенно ухмыляется.
— Мы знаем, что юридически это невозможно, — кивает Чонгук. — По крайней мере, в Австрии. Есть способы в других странах, но… к сожалению, так называемая полиандрия* запрещена в Европе. Как и, впрочем, во всем мире.
— Кроме Индии, Непала и… эм… где еще? — щурится Тэхен, вопросительно смотря на напарника.
— Шри-Ланка.
— Да. Поэтому, мы решили так: ты можешь выбрать кого-то из нас.
Юми хмурится, крепче сжимая их пальцы, словно боится отпустить.
— Одного?
— Да. Официально, ты будешь либо моей женой, либо женой Тэхена. Второй же бу-…
— Нет, — тут же перечит Юми, мотая головой. — Нет-нет-нет. Я не хочу выбирать кого-то одного.
— Принцесса, — мягко зовет Тэхен, накрывая её пальцы второй ладонью. — Так нужно сделать, чтобы по докумен-…
— Какая разница, что в документах? — хмурится Юми. — У нас всё равно с вами больше никого нет. Мы – призраки для нашей прошлой жизни. Если мы и распишемся, то что это даст? Один будет мне мужем, а второй – любовником?
— Мне нравится «любовник», — ухмыляется Тэхен, смакуя потенциальный титул.
— Я и не сомневалась.
— Ю, но ведь…
— Нет, — перебивает Юми Чонгука. — Мы – единственные друг у друга по новым документам. У меня нет родителей и семьи, у вас – тоже. О нас всё еще ходят слухи, откуда мы действительно приехали в Эльмау. Некоторые не верят в нашу фиктивную предисторию, но, тем не менее, мы слились с жителями и нас всё еще никто не нашел, — сглатывает Юми, чувствуя, как во рту немного пересохло, а бокал шампанского на голодный желудок, всё же, не остается незамеченным. — Избавляться от безопасности ради… ради чего? Бумажки?
Возможно, ей показалось, но Тэхен с Чонгуком выдохнули с облегчением. Они внимательно слушали Юми, внимая каждое её слово и принимая её мнение, не искажая и не вынуждая передумать. Они никогда не уговаривали её, если она чего-то не хотела, но всегда старались найти решение, которое позволяло бы ей чувствовать себя не просто в безопасности, но значимой и услышанной.
— Хорошо, — кивает Чонгук. — Тогда, второй вариант.
— Мы проведем свою церемонию, — твердо заявляет Тэхен, хлопая ладонью по столу.
Юми вопросительно смотрит на телохранителей, которые, кажется, продумали всевозможные выходы еще до того, как они взялись за выплавку колец.
— Это… это как?
— Без сраных документов, без сраного священника и прочего дерьма. Придумаем свой обряд и сделаем всё так, как хотим мы. Да.
— Да, — фыркает Чонгук. — Нам ведь никто не нужен, так?
— Нам нахуй никто не нужен, — заявляет Тэхен. — Только мы втроем, и всё.
— И всё, — почти шепотом повторяет Юми, смотря на кольца.
Приближение официанта напоминает, что они всё еще в ресторане, а не дома. Отпустив руки телохранителей, Юми прочищает горло и не знает, что заказать: меню никто не открыл, полотенца уже остыли. Но Чонгук, видимо, заранее изучив предложенные позиции, заказывает любимые блюда Тэхена и Юми, не забыв выбрать что-то и для себя.
— Принцесса? Всё окей? — зовет Тэхен, замечая, что Юми находится в некоторой прострации.
— Мы не давим на тебя, — говорит Чонгук, вытирая руки влажным полотенцем. — Выбор за тобой.
Воспользовавшись еле теплым ошибори, Юми задумчиво мычит, всё еще не до конца понимая, как её сюрприз с празднованием трех лет совместной жизни привел к тому, что ей нужно думать над предложением руки и сердца своих телохранителей.
Всё реально.
— Что… о какой церемонии идет речь? — спрашивает Юми, понимая, что ей всё сложнее и сложнее соображать из-за нахлынувших чувств и не стихающего шока.
Тэхен, явно воодушевленный вопросом, пододвигает стул ближе и кладет ладони на стол. Чонгук с ухмылкой указывает на своего напарника, передавая ему право ответить.
— Мы можем сделать её прямо сегодня, — заговорщицки шепчет Тэхен. — Полночь, море, полнолуние. Мы втроем пойдем на пляж, зайдем по колено в воду, возьмемся втроем за руки и… ну и чего ты ржешь, а?
Юми и сама точно не знает, в чем причина её заливистого смеха: то ли она истерично выпускает пар, то ли её веселит неожиданная перемена в телохранителе.
— И? — прикрывая ладонью рот, продолжает хихикать Юми. — Кракена вызовем?
Тэхен щелкает языком, закатывает глаза и откидывается на спинку стула с такой силой, что чуть не падает.
— Ну пиздец. Никакой любви в этом доме.
— Я шучу, Тэхен! Прости, просто… просто то, как ты это рассказываешь…
— Нормально я рассказываю, — хмурится Тэхен, скрестив руки на груди. — А как я рассказываю? Чонгук, что не так с моими рассказами?
— Всё нормально, — отвечает напарник, хотя и сам не может сдержать тихого смешка.
— Я удивлена, что… что это придумал ты, а не Чонгук.
— Ну это уже дно, Принцесса, — возмущается Тэхен, наклоняясь ближе. — Я – очень романтичный человек, между прочим.
— Мг, знаем, — фыркает Чонгук.
— Блять, окей. Кто чаще покупал Принцессе её любимый шоколад?
— Кто чаще приносил ей завтрак в постель?
— Ребята, хватит, — хохочет Юми, качаясь то вперед, то назад.
— Не-не-не, я, видите ли, не романтичный. Знаешь, что Чонгук предлагал?
— Нам еду принесли, — прочистив горло, объявляет Чонгук, неожиданно пряча взгляд и не реагируя на провокации.
— Он предлагал надеть наши костюмы. Помнишь, да? — ухмыляется Тэхен, не обращая внимания на официанта, который расставлял блюда на столе. — Гоуст-фейс, Майкл Майерс? Ага, и… и что-что дальше ты там хотел сделать, Чонгук? Ах да, точно. Вырядить тебя во что-то белое, как ебанный Труп Невесты, и обменяться кольцами в ночь на Хэллоуин.
Юми удивленно поднимает брови, смотря на телохранителя. Чонгука ничто не выдало, кроме его покрасневших ушей и неожиданно пробудившегося голода. Он полностью сосредоточился на еде, как будто ни Юми, ни Тэхена за его столом не существовало.
Поразительно любопытно выслушивать их задумки, которые, потенциально, могли бы перерасти в прекраснейшие свидания. Они приглашали её на условные рандеву, где кто-то дарил цветы, а кто-то угощал сладостями. Но их изначальная история, их изначальные отношения и то, что они вместе пережили – не является хорошим фундаментом для беззаботных свиданий. Юми находила намного больше романтики в том, как они доверяли ей свои кошмары, как они спали, прижавшись к ней, и как они старались создать не просто домашний уют, но семейный комфорт.
Хотя ни Чонгук, ни Тэхен ни разу не жили подобной жизнью.
— Можем и то, и то, — предлагает Юми, чем удивляет телохранителей.
— Тебе понравился вариант Чонгука?!
— Мне всё понравится, что вы предложите, — жмет плечами и берет в руки палочки. Аппетитные ароматы еды вызывают тихое урчание в животе.
— Какое тогда у тебя было виденье, Ю?
— Я знаю! Я знаю! — Тэхен прочищает горло, дабы его ответ прозвучал как можно более пафоснее и значимее, в отличие от незнания Чонгука. — В Париже, да?
— Нет, — мягко улыбается Юми. — Париж – это город моих родителей. Но моё… не знаю. Мне неважно – где. Мне важно, чтобы с вами.
Чонгук с Тэхеном на секунду зависают, меняясь в лице и смотря на Юми с нечитабельным выражением, но с горящими глазами. В них ощущается порыв, который они вынуждены подавить: у Чонгука дергаются пальцы, у Тэхена напрягаются скулы.
— Но ты же хотела, чтобы этот день был особенным, Ю.
— Да. Поэтому, я хочу использовать одно желание.
Телохранители не сразу понимают, о чем речь.
— Принцесса, тебе не обязательно юзать его для нашей церемо-…
— Я хочу, чтобы мы обменялись кольцами сегодня ночью, — перебивая Тэхена, заявляет Юми, подбирая палочками щупальце жаренного осьминога. — Да, у нас нет костюмов с собой. Да, мы не будем на пляже. Но… но нам ничего не мешает, так? Сегодня важная для нас троих дата, и я хочу, чтобы она стала не просто важной, но… м-м-м…
— Очень важной, — подшучивает Тэхен.
— По-особенному важной, — поправляет телохранителя Юми.
— Но мы не будем делать это в номере отеля, — недовольно хмурится Чонгук.
— Да! — подхватывает Тэхен. — Во-первых, меня заебало, что на нас постоянно жалуются соседи. Неженки.
— Это во-вторых, Тэхен, — тяжело вздыхает Чонгук. — Во-первых – номер отеля – не то место, где люди проводят церемонию, даже символическую.
— Но мы сегодня так красиво одеты, — бормочет Юми, чувствуя замешательство телохранителей. — И я не хочу оттягивать…
Терпения у Тэхена никогда не было в достатке, а Чонгук попросту был слаб перед желаниями Ю. К тому же, они, в какой-то степени, всё еще были поражены её спешности. Возможно, стоило бы подождать – вернуться в Эльмау, спокойно всё обсудить и распланировать, но жизнь научила Юми не терять шансы и действовать так же быстро, как её телохранители когда-то уничтожали и убивали.
Завтра кто-то может зайти в номер и застрелить их. Завтра кто-то может словить их на экскурсии и пустить три пули в лоб. Завтра кто-то подсыпет им отравы в доставку, и наутро их охладевшие трупы найдут горничные.
Несмотря на их успешное исчезновение с окровавленного радара, их всё еще могут найти.
— А плевать, — резко объявляет Тэхен и хватает своё кольцо. Чонгук медленно тянется к своему. Юми также берет своё. — Похуй на место, похуй на время. Ты права, Принцесса. В жопу всех. Нам похуй на всё и всех. Мы делаем, что хотим, где хотим и как хотим. Если ты хочешь сделать это сейчас, то, блять, надо делать сейчас.
— Прямо сей-…?
— Ю, — торжественно заявляет Чонгук, смотря на взволнованную Юми. — Ты хочешь быть моей?
— Принцесса, — горячо зовет Тэхен, с ухмылкой наслаждаясь покрасневшей до корней волос Юми. — Ты хочешь быть моей?
— А вы? — нервно переспрашивает, потирая кольцо между пальцев. — Вы хотите быть… быть, эм, — Юми тяжело вздыхает, не понимая, почему всё это настолько неловко, странно, но, в то же время, волнующе и интригующе. — Секунду-секунду. Вы хотите стать мне мужьями, избавившись от поста телохранителей? Так, да? Всё верно?
Чонгук с Тэхеном смеются, отдавая ей свои кольца и забирая колечко Юми.
— Сначала, ты должна ответить на наши вопросы, Принцесса.
— Да. Да-да-да, конечно, — выдыхает, рассматривая кольца в своих руках. — Вы?
— Да, — галантно кивает Чонгук.
— Да, — уверенно произносит Тэхен.
— Да, — повторяет Юми, сглатывая и выставляя левую ладонь, широко расставив пальцы.
Такое ощущение, словно ресторан вокруг исчез, оставляя их наедине. Никакой музыки, лишь их сердцебиения; никакой еды, лишь их слова; никаких официантов, администраторов, посетителей – никого.
Юми, неосознанно задержав дыхание, наблюдает за тем, как Тэхен нежно берет её за ладонь, пока Чонгук надевает на неё кольцо. Очарованная необычной атмосферой, которую они в жизни не повторят, она надевает кольца на их безымянные пальцы, замечая, как её собственные руки слегка дрожат.
С тех пор, как отец ударил её и приказал выйти замуж за Уилбура, Юми боится, что встреча с Тэхеном и Чонгуком в ту ночь погрузила её в долгий летаргический сон. Разве она может жить счастливо и спокойно после всего, что было? Окруженная убийцами, несущая клеймо наследницы и ослепшей свидетельницы преступлений – таких ждет лишь смерть и забытьё. Что уж говорить о Тэхене с Чонгуком.
Но они здесь. Но они вернулись за ней, и они всё еще здесь.
Юми никогда не станет их официальной женой, они никогда не разделят с ней ту жизнь, о которой снимают фильмы и пишут книги, которой мечтают жить обычные девушки и невинные парни.
Но не плевать ли?
У них есть они, и они есть у них.
Юми довольно выставляет ладонь вперед, Чонгук с ухмылкой присоединяется, опуская свою пятерню сверху. Тэхен, залюбовавшийся кольцом на своем пальце, не сразу понял, что Принцесса с его напарником задумали, но, в конце-концов, положил свою ладонь на руку Чонгука, прикрывая тату на его костяшках и полностью заслоняя пальцы Юми.
Наверное, со стороны они выглядят не то, чтобы смешно, но забавно и чудно.
— Как, ебать, Пауэр Рейнджеры, — фыркает Тэхен. — Что дальше? Отведем Фродо в Мордор и трансформируемся в гигантского робота?
— И ты всё еще споришь с тем, что ты – романтик? — ухмыляется Чонгук, убирая ладонь.
— А ты – извращенец, — улыбается Тэхен.
— А это откуда взялось? И, вообще-то, в нашей семье только один извращенец, — щурится Чонгук, неотрывно смотря на своего напарника.
— Ой, не пизди, ладно? — кривится Тэхен, беря палочки и забивая себе рот едой. — Я видел своими глазами, что ты творишь с Принцессой, так что вот кого-кого, а меня ты не обманешь своей святостью.
— Мне кажется, ты перепутал с «целомудренностью», — задумчиво кивает Чонгук, и его вид до нельзя умного умника вынуждает Тэхена раздраженно цыкнуть.
— Да какая разница? Ты такой же извращенец, если не хуже, а на меня ярлыки вешаешь.
— Мы все извращенцы! — с широкой улыбкой, заявляет Юми и хлопает в ладоши, но тут же жалеет как о своем неловком комментарии, так и о выборе азиатского ресторана.
Не они единственные тут корейцы.
Тэхен с Чонгуком неожиданно прыскают от смеха, пока Юми покрывается красными пятнами. Она всего лишь хотела разбавить атмосферу и прекратить их бесполезные споры, но её шутка вышла больше, чем неуклюжей.
— Да, Принцесса, — продолжая хихикать, говорит Тэхен. — Ты уж у нас точно финальный босс извращенства.
— Неправда, — тихо бурчит, чувствуя, как, помимо щек, покраснели уши и шея.
— Да? — ухмыляется Тэхен, театрально прочищает горло и натурально стонет: — “Тэхен, пожалуйста, плюнь мне в рот!”
— Ты с ума сошел?! — задыхаясь от возмущения, Юми оглядывается по сторонам, надеясь, что никто не подслушивает. Стыд-то какой.
— “Чонгук, дай мне пощечину, пожалуйста-пожалуйста”, — с придыханием дразнит Чонгук, на что Юми почти кидает в него остывшее ошибори.
— Захлопнитесь! Оба! — рычит, смотря то на одного телохранителя, то на другого, но они смеются еще больше: Чонгук отворачивается, а Тэхен сгибается пополам. — Вы ничем не лучше. “Принцесса, вот бы вырезать на тебе свои инициалы”, — кривляет Юми, нарочно понижая голос. — “Ю, я так хочу трахнуть тебя пистолетом”, — правдоподобно скулит, подражая тону Чонгука.
Они тут же затихают, прочищают горло и хмуро смотрят в свои тарелки.
— Не было такого, — перечит Чонгук.
— Не придумывай лишнего, — хрипит Тэхен.
— Это всё твои грязные фантазии, не наши.
— Не надо их на нас скидывать, окей? И мы, вообще-то, уже не твои телохранители, так что никаких приказов, — подняв палочки вверх, напоминает Тэхен.
— Да? Но у меня всё еще есть целых три желания, — ухмыляется Юми, подперев подбородок ладонью.
— Ладно, обыграла. Допустим, — щурится Тэхен.
— Дай угадаю, — вздыхает Чонгук. — Все три желания ты хочешь в постеле?
— Да, — беззастенчиво кивает Юми, чем вызывает смешок со стороны телохранителей.
— Ну, зато честно, — фыркает Тэхен. — Только ты также помни, Принцесса, что у нас тоже есть по одному желанию.
— Помню-помню.
— И что же ты от нас хочешь, Ю?
— Пока не скажу. Сегодня ночью узнаете, — мягко улыбаясь, отвечает Юми.
— Ебать, интриганка. Спорим, она хочет что-то ультра извраще-…
— Никаких споров!
— Опа, — Тэхен поднимает указательный палец вверх. — Минус желание.
— Нет! Нет, это так не…
— Мы больше не выполняем твоих приказов, Ю, — ухмыляется Чонгук, пожимая плечами. Юми готова поспорить, что они шутят и нарочно издеваются над ней, желая попросту вывести из себя. — Так что следи за языком.
— У тебя осталось всего лишь два желания, — напоминает Тэхен. — Будь с ними осторожна.
Юми делает глубокий вдох и медленный выдох. Молчать до конца вечера она не будет, но начнет внимательно прислушиваться к каждому из телохранителей. Если они хотят словить её, то ничего не получится – два желания будет достаточно, чтобы вынудить их сорваться. Ни Чонгук, ни Тэхен не будут помнить ни о каком счете. Стоит им вернуться в номер, стоит им закрыться на ключ и оказаться в кровати, как они послушно выполнят любой приказ своей супруги.
Юми прячет улыбку за салфеткой, когда аккуратно вытирает соус с уголков рта.
Несмотря на то, что у них нет никакого юридического подтверждения, она всё равно ощущает приятное тепло и неописуемое удовлетворение их новому, негласному статусу.
Отец бы ни за что в жизни не благословил Юми на брак с её телохранителями, но ей и не нужно ничье благословение.
С Чонгуком и Тэхеном она уверена не только в безопасности собственной шкуры, но и в благополучии их скромной, небольшой семьи.
Пусть всегда так и будет.
________
Кадка – бочка с прямыми боками и одним дном.
Хэгым – струнный смычковый инструмент, на котором играют вертикально, как на виолончели.
Кото – японский щипковый муз инструмент.
Шякухачи – бамбуковая продольная флейта.
Ошибори – влажное полотенце, которое подаётся перед едой для вытирания лица и рук.
Полиандрия = многомужество.
Добавить комментарий