Я знал, что этот выбор будет для неё сложен. Но я гораздо больше хотел показать ей свой мир, свои родные просторы.
(с) “Спирит”, 2002г.
— Поедешь со мной в Тэгу?
Бонхи зависает с кусочком курицы, что застыл на полпути к её открытому рту. Она хмурится, переводит вопросительный взгляд на Тэхена. Он даже не притронулся к еде и смотрел так, будто он не спрашивает, но почти что умоляет режиссера согласиться.
— В Тэгу?
— Да. У мамы День Рождения, — объясняет, отводя взгляд к своему подносу. — Она хочет, чтобы мы приехали вдвоем.
Бонхи удивленно дергает бровями. Не то, чтобы она не ожидала гостеприимства от миссис Ким. Всё-таки, её родители пригласили Тэхена домой намного раньше и намного бесцеремонней.
— А… эм… да, конечно! — улыбается режиссер, но Новичок всё равно кажется подавленным. Бонхи догадывается, но не сразу. — Твой… папа тоже будет?
Спустя недолгую паузу, Тэхен удрученно вздыхает:
— Да.
Уф.
Бонхи поджимает губы, внимательно наблюдая за Новичком. У него явно пропал аппетит, он не хотел ехать к себе домой, даже на День Рождения мамы, и его мучала предстоящая встреча с отцом.
Тэхен бы не поехал сам. Не будь у него Бонхи, он бы сразу отказал, он бы отправил подарок по почте или попросил маму приехать в Сеул.
Поэтому она вынуждена спросить:
— Ты точно готов туда ехать?
— Нет. Нет, я не готов, но я знаю, что мне нужно, — Тэхен даёт исчерпывающий ответ и отодвигает от себя поднос, складывая руки на столе.
Бонхи тяжело вздыхает, понимая, что обсуждать их поездку в столовой – не самый лучший вариант. Дело даже не в планировке – дело в том, как подготовиться к визиту… морально. Тэхен уже выглядел так, будто он только что с похорон.
— Когда?
— Через неделю. Йонде с Сонхо как раз будут возвращаться в Тэгу, могут нас подкинуть, — Тэхен тянется к пакетику с яблочным соком, что стоял у Бонхи на подносе, и притянул к себе, чтобы сделать несколько глотков. — Я не хочу оставаться на долго. Максимум ночь.
— Хорошо. Да. Но, если хочешь, я могу поговорить с родителями… полетим на частном самолете.
Тэхен давится, хмуро смотрит на режиссера, пытаясь откашляться.
— Черт, нет.
— Я просто предложила, — Бонхи невинно жмет плечами. — Я никогда не была в Тэгу… или была? Я точно не помню. В любом случае, я не против прогуляться по городу и…
— Куда собираетесь?
Чимин приземляется напротив, кидая поднос на стол. Он с нескрываемым любопытством поглядывает то на режиссера, то на Новичка.
Последнее время, Бонхи практически с ним не общалась. Все их взаимодействия сводились к обсуждению “Ла-Ла Ленда”, предстоящего “Бриолина” и домашнего задания. Тэхен постоянно выкрадывал Бонхи практически из-под носа у Чимина при любой удобной возможности. Помощнику ничего не оставалось, кроме как ловить режиссера в компании Новичка.
Тэхен, вроде бы, не был против более дружеских отношений с кем-то, помимо Бонхи, но ему хватало репетиций и университета с головой.
— Мы едем в Тэгу, — сообщает режиссер.
— В Тэгу?! О, а можно с ва-…
— Нет, — режет Новичок, и Чимин разочарованно выпячивает нижнюю губу.
— Ну и ладно, — бормочет помощник, утыкаясь в свой поднос.
Бонхи одаривает Тэхена осуждением, которое он чувствует даже не смотря на свою девушку. В ответ, он закатывает глаза, цыкает и поднимает взгляд на Чимина.
— У моей мамы День Рождения. Она пригласила только нас двоих.
Помощнику не нужно объяснять. У него брови подлетают вверх, обед уже не кажется таким интересным, и он с немым шоком смотрит на Бонхи. В его глазах – сотни вопросов, и она знает, о чем он думает.
Статья и слухи.
Тэхен просил ничего никому не рассказывать, и Бонхи не рассказывала. Чимин хоть и относился к Новичку скептически с самого начала, спустя семестр понял, что он не такой уж и страшный. Он не требовал правды, хоть и любопытство разъедало изнутри.
— То есть… вы ненадолго? — спрашивает Чимин, прочищая горло.
— День. Может, два. Посмотрим, — жмет плечами Тэхен.
— Ясно, — вздыхает помощник, кидая взгляд на Бонхи. — Привезете мне какой-то сувенир? Я согласен на магнитик.
Тэхен неожиданно ухмыляется.
— Привезем тебе футболку “Я люблю Тэгу”, — он рассматривает сегодняшний наряд помощника режиссера и издает краткий смешок. “Orgasm Donor”*. — Кстати. Ты там обещал Йонде с Сонхо по футболке. Успеешь до выходных?
— Блять! — Чимин хлопает себя по лбу и болезненно стонет. — Я забыл! Как я мог забыть!
— Может… потому что в тебе тогда уже было три бутылки соджу? — фыркает Бонхи, пережевывая кусочек мяса.
— Ну-у-у… может быть. Ладно, я попробую успеть.
— Ты и мне обещал… — напоминает Тэхен, и его желание получить новую футболку от Чимина поражает не только помощника.
— Твоя в процессе, — хмурится Чимин. — Скоро будет готова. А вот Йонде с Сонхо… я вот вообще не знаю, что им подобрать.
— О, не переживай, — на губах Тэхена растягивается хитрая усмешка, которая, в какой-то степени, пугает помощника, но необъяснимо возбуждает Бонхи. — Даю тебе полную свободу.
— …полную свободу?
— Полную свободу, — повторяет Тэхен, кивая и вновь прижимаясь к пакетику с яблочным соком. — Оторвись по полной.
***
Чимин оторвался по полной. Большую часть дороги с Сеула в Тэгу Йонде с Сонхо возмущались и клянулись, что выкинут футболки, но по-лисьи улыбающийся Тэхен уговаривал их оставить подарки. Он находил удивительные аргументы, до которых бы даже Бонхи не додумалась.
— Он за вас заплатил в баре.
Или:
— Он для вас так старался.
Или:
— Он – лучший друг Бонхи. Вы же не хотите разочаровывать мою девушку, да?
Бонхи молчала. Молчала, смотрела в окно, наслаждаясь видами, и поражалась Тэхену. Он, оказывается, может быть очень мстительным…
Йонде получил черную майку, где красным шрифтом выделено “BOYS.”, а белым напечатано “FREE PROTEIN SHAKES”*. Стрелочка под надписью указывает вниз. Йонде испугался, что Чимин воспринял его, как гея, и это была единственная отличительная черта, по которой помощник режиссера его запомнил.
Сонхо же повезло немного больше. Белая футболка с черной надписью: “GOD SENDS THE TASTIEST CHILDREN TO THE HUNGRIEST PITBULL”*. Он же переживал, что произвел впечатление жестокого парня, который ненавидит детей, хотя, на самом деле, он мечтает о большой семье.
Их обескураженность забавляла и, на самом деле, разбавляла атмосферу. Тэхен отвлекался на своих друзей, шутил и подкалывал, забывая о предстоящей встрече. Йонде с Сонхо наверняка пытались морально поддержать его, зная, как Тэхену тяжело добровольно прыгать в яму, где его ждет ничто иное, как боль и мучительные воспоминания.
Бонхи была им очень благодарна.
Честно говоря, иногда она даже не знала, что говорить, хотя троица в машине не затыкалась. Больше всего трещал Йонде, Сонхо поддакивал, а Тэхен язвил. Бонхи не хотела вмешиваться, давая возможность своему парню насладиться общением с друзьями, с которыми он неизвестно когда сможет встретиться в следующий раз.
Но Тэхен заметно потускнел, как только они подъехали к его дому. В одной руке он сжимал дорожную сумку, забитую вещами, а второй намертво ухватился за лямку от рюкзака. Бонхи держалась за ручку маленького, белого чемодана, пытаясь не уронить букет, что они купили по дороге. Режиссер с интересом окидывала взглядом небольшое, двухэтажное здание, на заборе которого висела табличка с символами фамилии Новичка.
Несмотря на то, что большая часть её друзей – дети из состоятельных семей, она не удивилась размерам бывшего жилья Тэхена, как и его состоянию.
На первый взгляд, свежий и опрятный домик. Второй этаж меньше первого, чистые окна, темная крыша. Дорога во дворе залита цементом, у входа каменная кладка. Большая деревянная дверь немного не вписывалась в общую картину. Растительности совсем немного, но видно, что хозяева стараются поддерживать живность: подстриженные кустики, недавно засаженные цветы и декоративные камни.
Бонхи бы ни за что в жизни не подумала, что здесь живет мужчина-алкоголик, что избивает свою жену…
Йонде с Сонхо посигналили на прощание, скрываясь за поворотом. Они не навязывались, но дружелюбно предлагали зайти вместе с Тэхеном и Бонхи, зная, какого их другу возвращаться туда, откуда он мечтал сбежать. Но Новичок отказал.
Бонхи откидывает выпрямленные утюжком волосы назад, расстегивает светлое пальто. Нервно проверяет белую блузку с короткими рукавами, чтобы на ней не было пятен, а бежевые брюки разглаживает ладонью. В машине всё немного помялось. Светлые ботинки на толстом каблуке ровняли ростом с Тэхеном.
Он, в отличие от Бонхи, не особо старался над внешним видом. Черт, да на свиданиях и вечеринках он парится больше, чем при встречах с семьей. Вместо классических брюк или монотонных свитеров на нем белая футболка и черные, широкие джинсы. Вместо пальто – расстегнутый черно-белый бомбер. Кроссовки новые, чистые, темные.
Бонхи никогда не возникала по поводу внешнего вида Тэхена. Она обожала его стиль. Но она была удивлена, что он не надел такой же шикарный костюм, как на Рождество.
Тем не менее, он постарался над укладкой. Бонхи всё еще не знает, научила его мама так ухаживать за волосами, или он сам сидел напротив зеркала с включенным гайдом на ютубе, но открытое лицо Тэхена всё еще притягивало и очаровывало.
Даже несмотря на его мрачный, тяжелый взгляд и напряженно сжатые челюсти.
Бонхи нежно касается его локтя, привлекая к себе внимание. Он дергается, смотрит на режиссера так, будто сейчас попросит её убежать и никогда сюда не возвращаться. Но Тэхен сглатывает, кивает самому себе и делает шаг к воротам.
Колесики от чемодана Бонхи наполняют двор шумом. Свет в окнах зажигается еще до того, как они подойдут к двери. Тэхен поднимает руку, чтобы постучать, но застывает на полпути, когда видит маму.
— Тэхен! Бонхи!
— З-здравствуйте, миссис Ким, — режиссер кланяется в почтительном жесте, с неловкой улыбкой встречая ярко улыбающуюся маму Тэхена.
— Привет, — хрипит Новичок.
Он не отпускает сумку с рюкзаком, не обнимает маму в ответ.
Бонхи вздрагивает, когда чувствует на себе руки миссис Ким. Она приятно удивляется букету, бормочет, что не стоило, но, всё же, принимает цветы и приглашает зайти внутрь.
Как только они пересекают порог, Бонхи охватывает до боли знакомое ощущение. Когда-то она уже такое чувствовала… полгода назад. По спине пробежал холодок, а во рту застряли слова, когда она подняла глаза на высокого мужчину.
Это… отец Тэхена, да?
Первое, о чем подумала Бонхи – страшный. Нет, не так. Он страшный. Он выглядел как тот, кто ломает кости голыми руками; как тот, кто не позволяет приступать к еде, пока он не сядет за стол; как тот, кто всегда использует кнут, но никогда не пряник.
Синяки под глазами, обвисшая кожа на лице, густые брови. Несмотря на то, что Тэхен пошел в маму, он всё равно похож на отца. Бонхи видела в нем очертания Тэхена: волосы, нос, скулы…
Взгляд.
Он выше Тэхена, крупнее и сильнее. В узком, маленьком коридорчике он казался еще больше, и Бонхи неожиданно почувствовала себя мелким пауком, которого вот-вот задавят.
Господи. Тэхен завалил его?
Миссис Ким отвлекает, мельтеша перед глазами. Она выдает тапочки, нервно поправляет белый свитер с высоким горлом. Длинная юбка скрывала её ноги, падала почти до самых ступней. Мама держала цветы, приглашала пройти дальше, но Бонхи боялась двинуться.
Тэхен не здоровался с отцом, как и отец – с сыном. Они молча смотрели друг на друга, пока мистер Ким не забрал чемодан с сумкой и не отнес их на второй этаж.
Бонхи выдохнула, но затем заметила на себе взгляд Тэхена. Он неожиданно казался не то, что нервным, но взволнованным. Между его бровей проскочила морщинка, он несколько раз моргнул, смотря на Бонхи.
— Что? — шепчет одними губами, пока переобувается в тапочки.
— Не бойся.
— Я не бо-…
— Просто будь собой, — тихо говорит Тэхен, кидая рюкзак у входа и снимая кроссовки. — Если ты ему не понравишься – это его проблемы.
— Проходите на кухню! — кричит миссис Ким из глубины дома.
Бонхи тяжело вздыхает, нервно заправляя локоны за уши.
Быть собой, быть собой…
Мама Тэхена уже успела накрыть на стол, и еда выглядела более, чем аппетитной. От запахов мяса, картошки и выпечки, у Бонхи настолько громко заурчал живот, что миссис Ким звонко засмеялась, немного разбавляя атмосферу.
— Вы голодные, да? Сейчас будем кушать. Садитесь! Папа скоро подойдет… о, и да, — мама виновато смотрит на Бонхи, пока та опускается на стульчик. — Ты… м-м-м… прости его. Он… в общем, Тэхена почти год не было дома, и…
— О! Ничего страшного! — вскрикивает режиссер, поднимая руки в воздух. — Мой отец тоже больше предпочитает закрываться у себя в комнате и слушать музыку часами. Подальше от всех.
Миссис Ким улыбается, смотря на Бонхи. Тэхен не садится рядом – он молча помогает накрыть на стол недостающую посуду: бокалы, палочки, ложки.
— У тебя такие хорошие родители, Бонхи, — прикладывая ладонь к груди, говорит мама Тэхена. — Знаешь, честно признаться, я никогда не общалась с… ну… как бы сказать… людьми из высшего общества, вашего уровня…
— О, нет, перестаньте. Не называйте нас так. Мои родители любят, когда…
— Нет-нет, всё нормально, — добродушно улыбается миссис Ким, облокачиваясь ладонями о спинки двух стульев. — Я понимаю наше положение, понимаю, какие мы в глазах твоих роди-…
— Мама, — мягко прерывает Тэхен, кидая на неё упрекающий взгляд.
— Ой, прости. Я не хотела тебя обидеть, Бонхи…
— Вы не обижаете меня. Всё в порядке. Мама говорила, что вы хорошо посидели тогда? После “Ла-Ла Ленда”?
— Да! — у неё загораются глаза, как только она вспоминает ресторан. — Еще раз скажу. Твои родители невероятно добрые, щедрые. Я очень и очень им благодарна, что они так хорошо относятся не только ко мне, но и к Тэхену.
— О. Поверьте. Тэхена они любят больше меня, — ухмыляясь, машет рукой режиссер. — Папа постоянно просит, чтобы он к нам чаще заходил и…
Бонхи прерывается, когда мистер Ким заходит на кухню. Он отодвигает стул во главе стола, заваливается на него, поправляя однотонный свитшот и подтягивая спортивные штаны. Бонхи бы с удовольствием продолжила рассказ, если бы не его удушающий взгляд и всепоглощающая аура палача. К тому же, он выглядел раздраженным.
Мама переводит тему, говоря, что курица почти запеклась. Она просит Тэхена помочь, пока Бонхи неловко смотрит в свою пустую тарелку.
Непривычно. Очень. Бонхи никогда не находилась в такой… напряженной обстановке. И всё из-за одного человека.
Когда она собирается со своей семьей за столом, то у них всегда оживленные беседы. Они шутят, делятся новостями, планируют выходные. Даже если они и повышают тона, то лишь для драматизма, для того, чтобы доказать, кто прав, а кто – нет. Бонхи всегда ощущала тепло, легкость и комфорт.
Но здесь…
Тэхен прожил здесь почти двадцать лет. В страхе, в бесконечном напряжении, осторожно подбирая слова. Родители Бонхи знают всё о ней потому, что она им доверяет, но что знают родители Тэхена? Что он может им рассказать? Что он хочет им рассказать?
Бонхи находится в стенах его дома меньше получаса, а уже понимает, почему Новичок… такой. Почему он всегда держался как можно дальше от толпы, почему он никому не доверял, почему он избегал даже такого навязчивого и прилипчивого режиссера. Тэхен не боится, он ничего не боится, но он не хотел проблем, не хотел заново ощущать то, что он ощущал здесь, в родном доме.
Наверное, единственное, что по-настоящему пугает Тэхена – его схожесть с отцом.
Миссис Ким накладывает еду, просит мужа налить шампанского. Первый тост Бонхи предлагает посвятить маме Тэхена, поздравляя её с Днем Рождения и лепеча всевозможные поздравления, какие она только помнит и знает. Второй тост говорит Новичок, очень кратко, но очень искренне, что не может не умилить.
— Бонхи, скажи, а ты всё вот это сама придумала? — спрашивает миссис Ким, прожевав кусок мяса.
Режиссер хмурится, не сразу понимая, о чем речь.
— Что… вот это?
— Ла-ла… как там?
— “Ла-ла Ленд?” Н-нет. Нет, конечно, — Бонхи смеется, машет руками. — Ну, это известный мюзикл, я его немного интерпретировала вместе со сценаристами. Я люблю таким заниматься, ну, мюзиклы ставить, — она прочищает горло, замечая, как Тэхен подкладывает ей в тарелку овощей. — Я с первого курса решила открыть театральный кружок, и рада, что решилась.
— Это так интересно, — восторженно вздыхает миссис Ким, хлопая в ладоши. — Я, признаться, удивилась, когда Тэхен сказал мне, что он играет в мюзикле. Но… но мне казалось, что вы ставили “Бриолин”?
— Ох, да. “Бриолин”. Главная актриса сломала ногу, пришлось отодвинуть, — Бонхи жмет плечами. — Но, в конце этого семестра, мы точно поставим “Бриолин”. Если хотите – приходите! Всё-таки, Тэхен – тот, кого я так долго искала для “Бриолина”, и, если бы он так и не поступил к нам, я не представляю, кого бы я…
— Я никогда не задумывалась, но Тэхен и вправду похож на Дэнни Зуко.
Бонхи распахивает рот и широко раскрывает глаза.
— Вот! Скажите!
Тэхен тяжело вздыхает где-то рядом. Не измучено, но терпимо.
Он заметно расслабился. Бонхи знает, что дело не только в алкоголе, но и в самом режиссере, которая очень старается быть собой.
— Я просто очень люблю “Бриолин”, — скромно признается миссис Ким. — Я часто смотрела его в молодости.
— Ох, тогда вы обязаны прийти! Тэхен смотрится в роли Дэнни так же хорошо, как…
— А ты оплатишь нам поездку, мотель?
И это первое, что отец Тэхена сказал за весь вечер.
Бонхи не то, чтобы удивлена… она просто растеряна.
У него очень низкий, прокуренный голос, отдающий хрипотцой. Тон – надменный. Он спрашивал почти с насмешкой.
Бонхи моргнула несколько раз, заставляя себя посмотреть на мистера Кима.
Тэхен завис.
— Эм… ну, — режиссер прочищает горло, жмет плечами. — Если понадобится, то я могу, конечно…
— Нет, — перебивает Тэхен.
Ох.
— Я не с тобой разговариваю, — делает замечание своему сыну мистер Ким.
Ох…
Тэхен кладет палочки. Он поднимает взгляд на отца. Впервые после того, как он зашел в дом, как он встретился с ним, он смотрит на него… с вызовом, с презрением.
— Бонхи не будет за вас платить.
Отец ухмыляется, наливает себе соджу.
— Чего это? Как я понял, твоя Бонхи не из бедной семьи. Думаю, её родители вполне себе могут организовать нам прием, — он опрокидывает в себя стопку с такой же легкостью, с какой Бонхи пьет карамельный латте. — Мы ведь твои родители.
— И что, что вы – мои родители? — щурится Тэхен. — Мы, пока что, не женаты с Бонхи.
Пока что.
Бонхи, ты – дура. Ты цепляешься за такую глупость в такой ситуации!
Но отец Тэхена не дает времени даже насладиться приметкой Новичка.
— Ах, — он смеется. — Так у вас ничего серьезного? Понимаю…
Да, отец не дает время прокрутить в голове сказанное Тэхеном “пока что”, ведь она с ужасом понимает, что он провоцирует собственного сына.
Бонхи кидает взгляд на мать, но она будто бы отключилась. Она смотрела к себе в тарелку, тихо ела, делала вид, как будто она – одна; как будто её вообще здесь нет и не было. В ней нет ни страха, ни возмущения – ничего. Пусто.
Неожиданно, Бонхи чувствует, как Тэхен сжимает её руку под столом. Так, будто он держится за неё, как за последнюю веточку а дереве, чтобы не упасть. Режиссер сглатывает, смотря на их переплетенные пальцы и поражается, когда слышит не возмущенный, но спокойный голос Тэхена:
— Наши отношения тебя не касаются.
— Ты – мой сын, — отец наклоняется чуть ближе, внимательно смотря в глаза своему сыну. — Я должен знать, кого ты приводишь в семью. Я даю вам благословение, я решаю, стоит ли мне это делать или нет.
— Мне не нужно твоё благословение, — тихо отвечает Тэхен, и крепче сжимает её ладонь.
Бонхи служит для него якорем, удерживающем на месте. Он ощутимо дрожит, он действительно готов сорваться в любую минуту, но он… старается не терять контроль, не быть… таким же, каки его отец.
Бонхи облизывает губы, прислушиваясь к своему испуганному сердцебиению. Если честно, ей тоже нужно за него держаться. Она просто не знает, что делать. Она никогда не была в подобных ситуациях и вмешиваться не имеет права.
Отец Тэхена фыркает, смотрит на Бонхи, и она ощутимо вздрагивает.
— И кто же благословит тебя, м? Твои родители, ну, родные… умерли, так?
Ох.
Блять.
Нет, Бонхи не злится. Вообще. Бонхи пугается, всем своим нутром ощущая, как Тэхен закипает.
Но она не должна реагировать так, как того ожидает мистер Ким. Он ведь только этого и добивается.
— Да, — спокойно отвечает Бонхи. — Они утонули.
Отец Тэхена ухмыляется, издает смешок, ёрзает на стуле, поудобнее усаживаясь. Новость о смерти родителей Бонхи кажется ему ужасно забавной.
Ладно, да, он – мудак, но с такими мудаками нельзя давать слабину.
— То есть, твоя мачеха и твой отчим… ты их так и называешь? Мама и папа? — он мотает головой, фыркает. — У богатых это, типа, нормально?
— Хватит, — мрачно говорит Тэхен.
— Ты мне за моим столом не указывай, сопляк, — поднимая указательный палец на своего сына, отец Тэхена наклоняется ближе. — Скажи спасибо, что я пустил не только тебя в свой дом, но и её… — он кивает на Бонхи так, будто она – найденный в коробке блохастый котенок. — Какую-то, блять, принцесску, которая ведет себя так, словно она уже часть нашей семьи.
Плохо.
Всё очень плохо.
Бонхи вообще плевать, что о ней думает отец Тэхена. Она не обращает внимания на его язвительные комментарии, на его грубые высказывания и оскорбительные взгляды.
Но Тэхена выводит из себя каждое слово.
Он в любой момент может вспыхнуть, и если он вспыхнет…
Но Тэхен всё еще сидит, всё еще мертвой хваткой держится за ладонь своей девушки. Он делает глубокий вдох, напряженно сглатывает, всё еще не повышает тон.
— Она часть моей семьи, но не нашей, и уж тем более не твоей, — басит Тэхен.
— О, так мы уже тебе не родные? Нашел себе новых маму и папу? Зажиточных, блять, мажоров, которые тебя в задницу целуют…
Тэхен резко встает, и Бонхи понимает, что её накрывает чувство адреналина. Она не знает, что будет дальше, но она боится, что всё может быть лишь хуже, чем она себе представляет.
Однако. Тэхен не кидается на отца. Он бросается матами, не затыкает ему рот. Всё, что он говорит:
— Мы уходим, — сообщает Новичок и тянет режиссера за собой.
— Тэхен! — миссис Ким словно очнулась от долгого сна, когда её сын вылетел со своей девушкой в коридор. — Подождите! Ну что вы!
— Пусть уходят, — допив бутылку соджу, хрипит мистер Ким, смеясь. Он кричит на весь дом, чтобы Тэхен слышал его, чтобы Бонхи слышала его: — Выжми из неё всё, что можешь, и брось, идиот! Она бросит тебя, как только ты ей надоешь! — Бонхи понимает, что у неё дрожат пальцы, когда она пытается застегнуть змейку на своих ботинках. — Как только она увидит, кто ты такой. Ты мой сын, и в тебе моя кровь! Так что не делай вид, что не я тебя заделал!
— Тэхен, вещи… — шепчет Бонхи, но уже открывает дверь.
— Забей, — он набрасывает рюкзак на плечо и забирает сумочку режиссера. — Уходим отсюда.
Миссис Ким что-то шепчет. Бонхи не слышит, не понимает. Она хочет что-то сказать в ответ, хотя бы поблагодарить за еду и еще раз поздравить с Днем Рождения, но… но она никогда не была в подобных ситуациях.
Бонхи не знала, что её сердце может так быстро стучать из-за страха неизвестности, из-за незнания, из-за отсутствия опыта. Если бы Тэхен сорвался? Если бы отец сорвался? Если бы началась драка? Что бы Бонхи сделала? Что ей нужно делать? Как себя вести? Семейные ссоры, разногласия, скандалы…
Бонхи смотрит на спину Тэхена, на то, как он тянет её за собой, как он убегает.
Внутри всё сжимается.
Не нужно было приезжать. Не нужно…
Но Тэхен резко останавливается, оборачивается и притягивает Бонхи к себе, крепко-крепко обнимая. Недолго думая, она окутывает его своими руками, прижимается носом к его плечу. Тэхен тяжело дышит, как будто он со стадиона. У него пальцы дрожали, он вдыхал запах Бонхи, уткнувшись в её волосы и просто стоял, остывая.
Тэхен не полез за сигаретой, он не рычал, не ругался, не горел.
Всё, что ему нужно – Бонхи, которая помогла не сойти с ума и не натворить ошибок.
Режиссер чувствует его сердцебиение. Быстрое, сбитое, нервное. Тэхен так близко и так сильно прижимается, будто боится, что Бонхи сейчас исчезнет. Но она никуда не собирается уходить, она ни за что его не бросит.
_______
“Orgasm Donor” — Донор оргазмов
“BOYS. FREE PROTEIN SHAKES” — Парни! Бесплатные протеиновые шейки
“GOD SENDS THE TASTIEST CHILDREN TO THE HUNGRIEST PITBULL” — Бог отправляет самых вкусных детей самым голодным питбулям
Добавить комментарий