Конференц-зал понемногу наполнялся людьми. Большинство с не очень-то и большим удовольствием хотели тратить вечер пятницы на важное совещание, но компания требовала решений как можно быстрее.
Джису всегда поражалась, как их шестидесятилетний директор всё еще был полон энергии, идей и желания улучшить свою фирму. Он часто мотивировал и щедро вознаграждал за старания, так что можно было перетерпеть конференцию.
К тому же, для Джису она будет более, чем веселой.
Все рассаживаются наугад, кто где успеет. Вивьен идет вперед, забирая с собой Юнджуна, а Сонми с Джису остаются ближе к выходу, на третьем ряду. Передние места занимают ответственные за свои отделы, среди которых можно заметить Намджуна. Стоп, а где…?
— С чего он решил, что он у нас главный? — сзади раздается раздраженный голос Чимина. — Может, мы все втроем главные?
— Втроем мы бы там не поместились, — отвечает Чонгук и садится прямо позади Джису. — Намджун, всё-таки, самый лучший среди нас.
— Тоже мне… отличник.
— Только не пиздите нам на ухо, хорошо? — просит Сонми, разворачиваясь к айтишникам. — У нас важное совещание.
— О, привет, Сонми, Джису. — Чимин моментально меняет пластинку со злости на приветливость, когда замечает знакомых коллег.
— Привет, — не оглядываясь, кидает Джису.
— Раз такое важное совещание, то почему она в наушниках? — прищурившись, спрашивает Чимин. — Так еще и с планшетом пришла. В кэндикраш рубиться будете?
— У тебя, что, месячные? — хмурится Сонми, пока Чонгук с Джису пытаются сдержать смешок. — В отличие от тебя, Джису должна параллельно работать над важным проектом.
— Вау, — с восхищением тянет Чонгук. — Джису, как ты всё успеваешь?
— Как-то… как-то получается, — натянуто улыбается и оглядывается на Новенького, который еле заметно дергает бровями.
— Одним ухом ты будешь слушать совещание, а другим…, — он не убирает невинной улыбки с лица, пока Джису слышит собственное сердцебиение в ушах.
— Боюсь, это конфидециальная информация.
— Я так и думал.
Чимин с Сонми переглядываются, но ничего не комментируют. Видимо, они тоже устали и просто хотят как можно быстрее свалить отсюда.
Директор объявляет об официальном начале конференции. Шум в зале затихает. На доске для презентаций чей-то рабочий стол с видом на океан. Возле директора стоят трое из команды креативщиков, что-то щелкают в ноутбуке и кладут перед собой распечатанные листы текста.
— Я попытаюсь записать всё важное, — шепчет Сонми, наклоняясь чуть ближе к Джису. — Если хочешь, то я могу поработать над проектом для…
— Нет-нет, всё нормально. Вивьен же мне поручила, — отвечает Джису.
— Ладно, как хочешь.
Начальник креативного отдела прочищает горло и приступает к докладу, рассказывая и показывая всё на доске для презентаций.
Около пятнадцати минут Джису внимательно слушает и вникает в информацию, как ответственный служащий. Но позже, когда все в зале сосредоточенно смотрят презентацию и вникают в обсуждения рембрендинга, Джису незаметно достает телефон. Снимая блокировку, на экране сразу высвечивается приложение для прослушивания музыки. Осталось всего лишь нажать на плэй…
Первые несколько секунд – тишина, но затем тихое мычание, из-за которого Джису ощутимо вздрагивает. Сглатывает, смотря в свой планшет, где было открыто сразу несколько документов, и понимает, что она не может и слова прочитать, когда слышит:
— Ты соскучилась по мне, не так ли? — от краткого смеха Джису на краткое мгновение закрывает глаза и сглатывает. — Я знаю, что ты ждала меня, знаю, что думала обо мне… Ты ведь такая трудолюбивая, такая ответственная и умная девочка. Ты заслуживаешь на отдых, верно? Хм? — он улыбается, выдыхает, а Джису облизывает губы и для вида водит пальцем по планшету, то увеличивая, то уменьшая текст в документах.
Нужно помнить, что Чонгук выпустил аудио спустя длительное отсутствие. Джису не смотрела, что в тэгах, но там точно присутствует “разрушение четвертой стены”, так что… вряд ли же он специально для Джису делал аудио? На её месте сотни тысяч других слушательниц, которые точно так же усердно работают в офисе, и Чонгук знал, на кого ориентируется, но…
Но что-то внутри переворачивалось, стоило ей представить Новенького, который фантазировал о Джису, записывая аудио.
— Ты слушаешь это у себя дома или в офисе? Такая, как ты, рискнет включить меня посреди рабочего дня? — хихикает, закусывая губу, и протяжно мычит. — Мне всегда нравилось наблюдать за тобой… нравилось ловить твой запах яблочных духов в лифте. Однажды, я хотел принести тебе кофе, но… нам стоит признать, что другие бы не поняли, верно?
С кем он говорит? К кому он обращается? Он упоминал, что Джису вдохновила его на это аудио, значит… значит всё, что он говорит сейчас – это слова Чонгука, а не Джастина, так?
У неё ведь действительно яблочные духи.
— Как быстро ты возбуждаешься? Ты уже намокла или мне нужно еще немного времени прежде, чем приступить к главному веселью, — он делает глубокий вдох, слабо шипит, и затем переходит на тихий, соблазняющий шепот: — Я знаю, что тебе нравится закрывать глаза, слушать меня, касаться себя… ты включаешь меня, опускаешь руку вниз, да… еще ниже, и чувствуешь, как же сильно ты течешь из-за меня… Ты хочешь быть заполненной мной, но вынуждена заменять меня пальцами?
О, Боже.
Джису уже жалеет, что решилась на такое безумие.
Такое ощущение, что Чонгук совсем рядом, что он призрачно касается её тела, прижимается губами к уху, вызывая мурашки и учащенное сердцебиение. Но… самое ужасное – он сидит прямо за Джису. Он знает, что она слушает, и наверняка смотрит ей в затылок, на её спину, пытается заметить любые изменения, краткие движения, дрожь…
Облизывает губы и закидывает ногу на ногу. Свободные брюки не совсем плотно прилегают к коже, а пиджак достаточно длинный, чтобы, если вдруг что, скрыть пятна. Джису надеется, что она не сильно намокнет, но… черт возьми, она не слушала Джастина неделю, и теперь наслаждается его голосом, пока Чонгук сидит сзади.
Блять.
— Какие фантазии посещают тебя, когда мы в одном помещении? Хочешь прижать меня к стенке или быть прижатой к полу? М? — его ласковый шепот разбавляют краткие поцелуи, и Джису делает глубокий вдох, крепче сжимая планшет. — Хочешь узнать мои фантазии? Я хочу, чтобы мы с тобой работали в одном офисе… сидели близко друг другу, настолько близко, чтобы я мог касаться твоей коленки своими пальчиками, — вновь чмокающие звуки, и Джису резко чувствует призрачные поцелуи на своей шее. — Ты так устала, детка… я хочу, чтобы ты села на стол, раздвинула свои ноги, сняла с себя юбку, белье и позволила мне насладиться тобой… что скажешь? Сделаешь это для меня?
Джису закусывает щеку изнутри, выдыхает и ёрзает по стульчику. Все следят за презентацией, за докладом, кто-то поднимает руку, чтобы высказать свои предложения, а кто-то встает, чтобы указать на экран. Все были включены в работу… все, кроме Джису и, наверняка, Чонгука.
Сонми периодически печатала у себя в телефоне, делая пометки. Девушка, что сидела рядом с Джису, тоже внимательно слушала совещание, периодически обсуждая его с коллегами. Чимин постоянно жаловался и цыкал, что им придется несладко в ближайшее время, а Чонгук просто угукал.
— Ложись, расслабься… я сделаю всё, чтобы тебе было хорошо, — слышно скрипящий стол, как будто на него кто-то взбирается; шум ткани и поцелуи. — Ты ведь так вымоталась, перетрудилась. Я знаю, что ты хочешь немного расслабиться, — нежно говорит, улыбаясь и вздыхая.
Джису нервно дергает ногой, когда слышит мокрые звуки языка, что проходится между ног. Плавно, мягко, несколько раз вверх-вниз. Чонгук мычит, словно прижимается ртом, словно проникает языком внутрь и хлюпает, пробуя на вкус. Но затем, Джису слышит звук ремня, ширинки и протяжный, приглушенный стон, из-за которого внизу живота ужасно сильно тянет.
— Тебе нравится это? — шепчет, продолжая издеваться языком. — Пока я отлизываю тебе, трогаю себя… дрочу себе, возбуждаясь из-за твоей влаги на своих губах, — опять прижимается, жадно, с придыханием, с мычанием. — Я так голоден, — он рычит, горячо дышит и высоко стонет, водя языком. Джису приходится выпрямиться и медленно выдохнуть, чтобы контролировать собственное возбуждение. — Ты такая мокрая… посмотри на меня, посмотри на мои мокрые губы… как я наслаждаюсь тобой, — он мычит, ускоряется, подбадривающе угукает. — Я знаю, что ты близко, я знаю…, — голос приглушенный, дрожащий, а стоны… эти, блять, стоны.
Джису поправляет пиджак и радуется, что волосы собраны на затылке крабиком. Так жарко и душно… хотя работают кондиционеры, да и всем остальным в зале комфортно.
Конечно. Никто, кроме Джису, не решил послушать эротическое асмр прямо посреди совещания.
Водит пальцем по планшету и замечает, что у неё дрожат руки. Сжимает ладонь в кулак, чтобы успокоиться, но аудидорожка не на паузе – Джастин продолжает хихикать, целовать и горячо шептать:
— …ближе ко мне, раздвинь ноги еще шире… мг…, — он рвано выдыхает и шипит. — Хочешь, чтобы я вставил тебе? М? Да? — он улыбается и выдыхает с открытым ртом. — О, Боже… ты такая мокрая… чувствуешь, как я трусь о тебя головкой? Как я медленно… мучительно медленно скольжу внутр-… о, Боже, — он всхлипывает и сглатывает, а перед глазами Джису проскакивает их первая ночь в офисе. — Ты такая горячая, такая узкая…
Несмотря на то, что Джису уже не раз спала с Чонгуком и не раз слушала его вживую, аудиозапись все равно возбуждает, очень сильно возбуждает. Зависимость от голоса Чонгука никуда не исчезла, если не стала еще хуже.
Сколько бы перерывов она ни брала, как бы ни отрицала и ни пыталась бороться с одержимостью звуками – Джису не спастись. Прошло меньше десяти минут аудиодорожки, а она уже мокрая, она уже тяжело дышит и уже хочет уйти с конференции.
— …попроси меня, умоляй меня заполнить тебя как можно глубже…
Джису шумно выдыхает и поудобнее усаживается на стуле. Кладет планшет на колени, трет руки, словно разогревает. Пытается не думать о Чонгуке, который всё еще находился сзади.
— Тебе нравится, когда я аккуратно вхожу в тебя? Когда я полностью в тебе? Детка, я так глубоко в тебе… так хорошо растягиваю тебя. Блять, — он рычит, шипит и сглатывает. — Ты так хороша… я чувствую, какая ты мокрая…, — Джису слышит хлопки, толчки, сбитое дыхание. — Сильнее? Хм? Как скажешь…
— А вы что думаете касательно вот этого всего? — вдруг шепчет Чонгук, подвигаясь ближе.
Джису вздрагивает, оглядывается на него, хмурится. Он указывает на доску для презентаций, и когда Сонми смотрит на изображения, Чонгук окидывает Джису оценивающим взглядом и ухмыляется.
Черт, кажется, у неё щеки горят, а она даже не обратила внимание.
— Я думаю, что выглядит хорошо, — шепчет Сонми в ответ. — Но ведь это не финальный дизайн…
— Еще бы был финальный, — фыркает Чимин. — Такое дерьмо и финальное?
— Вот поэтому Намджун у вас главный, — говорит Сонми, и все вновь фокусируются на докладе.
Все, кроме Джису.
— …да, да, черт возьми… Боже, — хрипящие стоны, смазанные поцелуи и всхлипы. — Сожми, сожми сильнее… о, Боже… ты моя лучшая девочка, моя лучшая… я кончу в тебя, я залью тебя, да, да…, — он сглатывает, тяжело дышит и ускоряет шлепки. — Используй меня, используй мой член, чтобы кончить вместе со мной… я знаю, ты хочешь этого, ты… о, Боже, да-да-да, я… я сейчас… о, детка… блять, — он высоко стонет, шипит и задыхается, а Джису дергается и сдвигает коленки, чувствуя желание. — Не двигайся, блять, не двигайся…
— …и на этом совещание завершено, — объявляет директор. — Спасибо, что выделили время. Все свободны. Хороших выходных.
Джису выдергивает наушник, закрывает приложение с аудиодорожкой и пытается восстановить дыхание.
Больше никогда не будет слушать Джастина посреди важного совещания в зале, заполненном людьми. Никогда.
— Наконец-то, — ноет Чимин и встает. — Сорок минут! Кошмар! В пятницу!
— Хоть ты меня и раздражаешь, но тут я с тобой согласна, — устало зевает Сонми и смотрит на Джису. — Эй, ты как? Ты что-то покраснела…
— Жарко и… неважно себя чувствую. Я… я пойду, — она встает и обходит удивленную Сонми, но останавливается, когда подруга хватает за рукав пиджака.
— Всё нормально? У тебя не температура, случайно?
— Н-нет, я… опять что-то не то съела в столовой, кажется…
Скоро эта отговорка перестанет быть отговоркой, ведь Джису уже сбегала под похожим предлогом. Но Сонми понимающе кивает и отпускает рукав.
— Тогда беги. Если что – пиши. Хороших выходных, Джису.
Вылетает из конференц-зала, даже не оглядываясь на Новенького. Она, что, совсем самоубийца? Если Сонми думает, что у неё жар, то Чонгук знает, и Джису попросту не выдержит его взгляда.
Добегает до своего отдела, спускаясь по ступенькам. Закидывает всё в сумку вместе с планшетом, и когда вновь выскакивает на лестничную площадку, то чуть не сталкивается с Чонгуком. Он поднимался, точно так же запыхался, как и Джису. Пальцами он сжимал лямку от рюкзака, который он уже успел забрать с офиса.
Их разделяет три ступеньки. Всего лишь три ступеньки.
Они смотрят друг на друга не больше пяти секунд прежде, чем Джису тихо скажет:
— Мне срочно нужно домой, Чонгук.
Он щурится и еле заметно ухмыляется.
— Прямо так уж срочно?
— Да, Чонгук, срочно, — хмурясь, шипит сквозь зубы.
— Хочешь, я подрочу тебе в машине?
Джису сдержанно выдыхает, сглатывает и пытается взять под контроль бушующее возбуждение, но она слишком долго не прикасалась к себе, слишком долго не получала дозу, которой Джастин вознаграждал стабильно дважды в неделю.
— Хочу попрыгать на тебе, но в машине слишком мало места.
У Чонгука в глазах мелькает грязное желание взять Джису прямо здесь, на лестничной площадке, но он тут же берет себя в руки.
Новенький поднимается на две ступеньки, переходя на шепот.
— Хм-м-м, я думаю, мне хватит места, чтобы я мог проникнуть в тебя пальцами и заглушить твои стоны поцелуями.
— Идем, — говорит Джису, хватает Чонгука за руку и тянет его вниз по ступенькам.
Он не перечит, лишь хихикает и послушно идет следом.
Они выбегают на парковку, где, пока что, было пусто. Джису не была единственной, кто ездит на машине – большая часть офиса спустится сюда через несколько минут, чтобы уехать домой, и это означает только одно.
Нужно поторопиться.
Снимает свой форд с сигнализации, открывает дверь и смотрит на Чонгука, молча приглашая его залезть на задние сиденья. Он ухмыляется, садится и двигается в дальний угол. Как только двери щелкают, Джису ловит губы Чонгука своими и с облегчением выдыхает, когда, наконец-то, целует его.
Ладонями сжимает его свитер, тянет на себя. Запах бергамота и апельсина кружит голову. Его руки проникают под пиджак, сжимая талию, и заставляют усесться лицом к лобовому стеклу. Джису возмущенно мычит, ведь она так соскучилась по поцелуям, но Чонгук лишь улыбается и пальцами расстегивает пуговки на её брюках.
Тяжело дышит от нетерпения, скулит и кусает его губы, на что Новенький рычит и языком давит на язык Джису. Чонгук заставляет шире раздвинуть ноги, насколько позволяют брюки, и ладонью проникает под влажную ткань нижнего белья, вызывая у Джису дрожащий стон.
Он никак не комментирует то, что чувствует пальцами. Она же чертовски мокрая, но Чонгук лишь широко ухмыляется, ласкает снаружи, дразнит круговыми движениями. Джису дергает тазом навстречу, хнычет. Одной рукой она сжимает предплечье Новенького, пока второй упирается в сиденье.
Чонгук мажет поцелуями по щеке, опускается к уху, прикусывая, и затем мягко водит губами по шее. Он аккуратно проникает двумя пальцами внутрь, вызывая дрожь и протяжный, ломающийся стон. Джису закатывает глаза, накрывает рот ладонью, пытаясь не сильно шуметь, и замечает, как с лифта выходят люди.
Никто не смотрит на форд седан – все направляются к своим машинам. Кто-то парой, кто-то целыми компаниями. Джису даже замечает Намджуна с Чимином, которые что-то обсуждают.
Чонгук начинает надавливать пальцами изнутри и несложными, волнистыми движениями вырывать из Джису стоны. Он тихо дышит, не трогает себя, ничего не говорит – молчит, и это удивляет. За те жалкие два раза, когда они переспали, Джису успела удостовериться в его болтливом языке, но сейчас он чертовски тихий…
Чонгук полностью сосредоточен на том, чтобы доставить как можно больше удовольствия, и он невероятно хорош в этом.
Джису одними губами произносит его имя, когда кончает на его пальцы меньше, чем через три минуты.
Тело покрывается мурашками, по спине стекают одинокие капли пота. Все окна в машине закрыты, в салоне душно, жарко, но всё, о чем может думать Джису – Чонгук, который с улыбкой целует и делает несколько финальных толчков пальцами.
Не успевает он что-либо сказать, как Джису слегка отталкивает его от себя, чтобы он поудобнее уселся и облокотился о спинку сиденья.
В глазах немного мутно, а сердце вот-вот выскочит из груди. Как бы сильно она не хотела трахнуть его в своей машине – рабочая парковка в вечер пятницы не лучшее место, поэтому…
— Ч-что ты делаешь? — шепчет Чонгук между поцелуями, пока Джису расстегивает его джинсы. — Ты же сказала…
— Замолчи.
— Я не ел ананасы целую неделю, я…
— Боже, Чонгук, я всё и так проглочу, просто заткнись, — шепчет Джису и, приспустив боксерки, вытаскивает наружу до ужаса твердый и покрытый смазкой член.
Чонгук сглатывает, тяжело дышит и от шока не знает, что сказать. Он завороженно наблюдает, как Джису опускается, как она обхватывает ртом его головку и заглатывает настолько глубоко, что он упирается ей в глотку.
— Ох, блять, — мягко стонет Чонгук, и Джису не уверена, что салон её машины слышал что-то прекраснее, чем это.
В таком положении отсасывать чертовски неудобно, но ей так плевать. Невероятный голод, что проснулся в ней сразу после того, как аудиодорожка подошла к концу, мог быть утолен лишь с помощью Чонгука. Джису не помнит, когда в последний раз так хотела сделать парню минет, но неожиданно понимает, что ей нравится, ведь Новенький издает такие прекрасные звуки…
Он снимает с неё заколку, чтобы самому ухватиться за волосы. Крепко сжимает, двигает голову Джису вверх-вниз, сглатывает и периодически шипит из-за ощущений. Чонгук пытается быть тихим, пытается сдерживать стоны, он всхлипывает, шепчет её имя и дергает тазом навстречу.
Джису с трудом успевает сглатывать слюни, что смешались со смазкой. Моментами кашляет и задыхается, водит губами вдоль, обхватывает рукой ближе к основе, чтобы сжать, чтобы ему было приятнее.
Чонгук дрожит, умирает. Он одобрительно гладит по затылку, шумно дышит и так же, как и Джису, прислушивается к тем хлюпающим и чмокающим звукам, которые заполнили машину. Член всё больше и больше твердеет, и Чонгук, понимая, что он близко, пытается поднять Джису, чтобы не кончать ей в рот, но она злобно прикусывает, и он вздрагивает, слабея.
— Я… я не могу сдерживаться, я… о, Боже, — он сладко стонет, беспомощно толкается навстречу и распадается. — Я кончаю, Джису, кончаю…
В заднюю стенку глотки ударяет горьковатая, вязкая сперма, вынуждая Джису тут же сглатывать. Чонгук щедро изливается, настолько щедро, словно он всю эту неделю не трогал себя. Несколько капель, всё же, стекают по его члену, пачкая кромку боксерок, но Джису это волнует в последнюю очередь.
Чонгук вздрагивает, покрываясь мурашками, и выдыхает, когда Джису отпускает его член и привстает, упираясь руками о его ногу. Он смотрит расфокусированным взглядом в потемневшие глаза Джису. Он рассматривает её лицо, влажные губы, улыбается и тянется для поцелуя, но она его останавливает, дергаясь назад.
Чонгук хмурится.
— Мне не против-…
— Тебя подвезти?
Чонгук хмурится еще больше, не понимая вопроса. Несколько раз моргает, затем смотрит вниз, на свой уже слегка обмякший член, затем вновь на Джису…
Затем он заливисто смеется, чем сбивает с толку.
На самом деле, Джису не знала, что еще сказать.
— Прости, просто… после того, что ты со мной сделала, ты так легко спрашиваешь, не подвезти ли меня, — он широко улыбается, гладит по волосам, щеке и большим пальцем стирает с уголка губ пока еще не засохшую сперму.
— Ты не ответил.
— Да… да, подвезти.
— Можем… можешь пересесть на переднее, — Джису еще не совсем пришла в себя – во рту неприятный привкус, но внутри всё еще остатки удовлетворенного желания.
Они приводят себя в порядок, застегивая брюки и джинсы, и пересаживаются наперед. Джису находит в бардачке влажные салфетки и мятную жвачку. Вытирается, смотря в зеркало заднего вида, пока Чонгук поправляет свитер и пристегивается.
Они недолго сидят в тишине, пытаясь отдышаться.
— Как ты поняла, что хочешь и дальше… развивать со мной отношения? — хрипло спрашивает Чонгук.
Джису облизывает губы, вспоминая сегодняшний обед. Пристегивается, заводит машину, включает фары, проверяет бензин. В голове немного мутно, усталость тяжелой волной накатывает сверху, и Джису неожиданно хочет спать.
— Потому что я тебя приревновала, — отвечает и выезжает из подземного паркинга в ночной Сеул.
Чонгук явно сначала не понял.
— К кому?
— Тогда, в столовой, — говорит Джису, понимая, что измотанность превращает её в слишком честного человека, у которого просто нет сил врать и крутить интриги. — Ты улыбнулся Юонг так, как обычно улыбаешься мне. Я… я подумала, что… в общем, я приревновала и меня… меня это выбесило.
Чонгук тихо смеется, краснеет и еле заметно смущается. Он тоже был уставшим, у него так же, как и у всего офиса, неделька выдалась не из легких, но Чонгуку всё равно было сложно скрыть радость.
— Я тоже тебя ревную, — улыбается Чонгук, и когда Джису останавливается на красный свет, то вопросительно смотрит на своего пассажира. — К Сонми.
— Что?! К Сонми?! Но она же…
— …девушка, да. Твоя подруга, да. Просто… у тебя такие близкие с ней отношения. Я бы тоже хотел, чтобы ты была со мной такой же откровенной, — Чонгук мечтательно улыбается, когда смотрит на растерявшуюся Джису. — Я знаю, что мы с тобой еще не на том уровне, но я бы хотел, чтобы… мы с тобой делились чем-то… личным?
Джису сглатывает, крепче сжимая руль и смотря перед собой, на красные фары машины спереди.
Сонливость как рукой сняло. Не то, чтобы ей было страшно, просто немного непривычно. Они ведь уже понемногу начали открываться друг другу, но Джису всё равно слышит этого жука в голове, который никак не успокоится.
Жаль, он не танцует, а просто противно жужжит.
— У меня… никогда не было серьезных и длительных отношений, — выдыхает Джису и плавно жмет на газ. — Самое долгое, что у меня было – два месяца с парнем из университета. Все остальные – развлечение на одну… может, две-три ночи, — она жмет плечами и тяжело вздыхает. — Думаю, я сбежала от тебя, ведь… я ни с кем не делилась личным, даже перед Сонми. Она не знает о том, что я слушаю тебя, что я… за человек, когда оказываюсь наедине с собой. Понимаешь? — Джису немного нервничает и кидает взгляд на Чонгука, но все равно продолжает следить за дорогой.
Чонгук задумчиво отводит взгляд, смотря в окно. Сложно было понять его реакцию на услышанное, но он без возражений принимал историю Джису.
Вряд ли же он посчитает её шлюхой, которая пользовалась мужчинами? Такой, как Чонгук, не может так подумать о Джису. Или он прикидывал, насколько успешными могут быть отношения с девушкой, которая за свои двадцать четыре года не знает, какого это вообще – быть в отношениях?
— Не уверен, что я полностью понимаю тебя, — выдыхает Чонгук и нечитабельно смотрит на Джису. — Ты тоже можешь не понять меня…
— Что ты имеешь в виду?
— Мой дом, — говорит Чонгук и указывает на многоэтажное здание.
Джису так сильно сосредоточилась на их разговоре, что совсем не обратила внимание, по какой улице они едут.
Тормозит возле тротуара, включает аварийку и смотрит на Новенького. Он отстегивал ремень безопасности и тянулся за рюкзаком на заднее сиденье.
— Чонгук, что ты имел в…?
— Ты ведь пригласила меня на свидание? — он улыбается, кладя рюкзак себе на колени. — Там и поговорим, — он наклоняется и по-детски чмокает в губы. — Я не хочу грузить тебя после тяжелого совещания.
— Не такое уж и тяжелое оно было, — отводя взгляд и краснея, говорит Джису, чем заставляет Чонгука кратко ухмыльнуться.
— Жду не дождусь познакомиться с твоей семьей.
Джису распахивает глаза и испуганно смотрит на Чонгука. Она поднимает палец в предупредительном жесте.
— Ты обещал, что не натворишь ничего глупого.
— Я обещал, что буду вести себя прилично с твоей семьей.
— Здесь есть какая-то разница?
Чонгук жмет плечами, пытаясь сдержать хитрую улыбочку.
— Есть?
— Чонгук, — хмурится Джису.
— Спокойной ночи, Джису.
— Чон-…, — она мычит остатки его имени, когда он затыкает её нежным, прощальным поцелуям, заставляя капитулировать. Чонгук отрывается и влюбленно смотрит на Джису, заставляя ощутить те самые незнакомые чувства, от которых в груди слишком тепло. — Спокойной ночи, — выдыхает побеждено и открывает двери, щелкая на кнопку.
Чонгук вылазит из машины, машет на прощание, аккуратно закрывает дверь и, закинув рюкзак на плечо, уходит к себе в дом. Джису провожает его взглядом до самого входа, пока Новенький не исчезает из виду.
Интересно, на каком этаже он живет? Отсюда видно его окна?
Сняв машину с аварийки, Джису выезжает на дорогу и по памяти добирается домой. В салоне остатки его одеколона, а в голове – свежие воспоминания их сумасшествия на заднем сиденьи.
Хоть бы он ничего не учудил на свадьбе.
Добавить комментарий